Сами занятия проходили однообразно и скучно. На общих предметах, как например, история и география, повторяли уже изученное. А на профильных, вроде основ боевой магии, пока что объяснялись настолько простые вещи, что даже деревенский ребенок смог бы до них додуматься. Единственным полезным предметом был курс элементной и не элементной магии, на который я сейчас и иду.

— Ну что ж, господа студенты, давайте приступим к нашему второму занятию в курсе. Для начала давайте я вкратце перескажу материал предыдущей лекции. На нашем курсе, как вы уже должны были прочесть из первого и второго параграфа учебника, мы будет изучать устройство магии. Всю магию можно подразделить на два вида: элементная магия и не элементная. К элементной магии мы относим магию четырех основных элементов. Кто-нибудь может назвать мне их? — начала лекцию преподаватель, старушка в зеленой робе.

— Позвольте я! К элементной магии относят магию огня, воды, земли и ветра — четырех основных элементов, а также их производных или же составных элементов, вроде льда или молнии. Еще некоторые исследователи относят к элементной магии святую силу, которую называют магией элемента света, а также магию, основанную на жертвоприношениях, проклятьях, призывов враждебных существ из других миров. Эту магию называют элементом тьмы. — как по учебнику протараторил поднявший руку студент.

— Благодарю. И все же общепринято относить магию элемента тьмы к не элементной магии, а святую силу же относят либо туда же, либо и вовсе обособляют от магии, ведь святая сила — энергия отличная от маны. Всё это деление довольно условное, в конце концов всё, что имеет значение — магические дары. Если будет дар мага тьмы, то нам ничего не останется, как признать тьму одним из элементов магии. Поверьте, боги лучше разбираются в этом, нам же нужно лишь принять и подстроиться. А теперь давайте наконец перейдем к теме нашей сегодняшней лекции и познакомимся более подробно с производными от основным элементов, которые мы будем называть «дополнительные элементы».

Примерно в таком духе проходят и все остальные занятия за исключением того, что на курсе элементной и не элементной магии объясняется интересующая меня тема. Но вскоре не будет смысла и в этом предмете, когда я начну изучать литературу в библиотеке академии, касающуюся маны и магии.

Занятия быстро подошли к концу, а это значит, что дальше меня ждут два дня выходных, в один из которых я планирую наведаться к Генриху. Когда мы встретились, он говорил зайти снова через какое-то время, да и нужно уже определиться, какой дар получить следующим.

— А, это ты, Зет, проходи, ты как раз вовремя! — улыбнувшись, сказал Генрих и проводил меня в отдельную комнату своего домишки, которая напоминала мне его прошлую, заваленную рукописями и книгами.

— Я так понимаю, то, что ты хотел мне отдать, уже готово?

— Да, я наконец закончил. Подожди чуток, она должна быть где-то здесь… — ответил он и принялся копаться в горах бумаги. — Вот она, нашел! Это плод моего годового труда, держи. — Генрих протянул мне толстый фолиант, обделанный кожей.

— Что там? — спросил я.

— В начале перечислены все достоверно известные науке дары от обычных до уникальных, дальше я записал все те дары, о которых есть лишь упоминания в легендах или довольно правдивые слухи, твой Уроборос как раз относится к таким. К каждому хоть немного полезному дару я добавил свои размышления по поводу того, как его получить, а все самые необходимые дары там уже выделены, да и порядок получения я прописал. В общем разберешься, считай это учебником развития Зета! — закончил Генрих и уселся в кресло.

Честно сказать я даже и ожидать не мог такого от него. Мы ведь не родственники и даже не друзья, так откуда такая забота? Почему он настолько сильно желает мне помочь? Понятно, что он тоже хочет узнать правду о Хеннарии, этом странном мире, и я возможно единственный, кто сможет помочь ему достичь её. Однако он сам прекрасно осознает, что поиски могут занять не один десяток лет, для этого Генрих и предложил получить дар Уробороса. Он знает, что может не дожить до того момента, когда я отыщу истину. Давно я такого не чувствовал. С тех пор, как я покинул деревню, меня чаще всего окружали люди, которым важна лишь выгода, люди, готовые резать детей и стариков за деньги. Но от этой огромной книги чувствуется не меньшая забота, чувствуется то количество времени и сил, которые Генрих вложил в наше дело. И он не требует ничего взамен, уверен, даже если предложу, он откажется.

— Спасибо, Генрих. — коротко сказал я и сильно пожал ему руку.

— Хаха-ха, ну и лицо у тебя, Зет! Раньше никогда такого не видел. Что, так сильно подарок понравился? — ухмыльнулся он. А я и правда не заметил, как на моем лице появилась искренняя улыбка, которая умерла вместе с моей семьей в сгоревшей деревне.

— Генрих, ты же знаешь, что можешь не дожить до того времени, как я найду ответы? Теперь с Уроборосом, у меня есть, быть может, даже сотни лет на поиски. А ты же…

— Да-да, я простой ученый. Но, Зет, не думай, что я хочу лишь использовать тебя для того, чтобы отыскать то, что когда-то сам не смог. И ты ведь тоже не используешь меня, я это знаю. Мне лишь в радость помочь тебе! И как ученому мне будет невероятно интересно понаблюдать за тобой еще пару десятков лет. Так что не волнуйся по этому поводу. Я помогаю тебе. Ты же помогаешь всем тем сотням людей, которые страдают, как и мы с тобой, от понимания, что этот мир, не такой, каким он должен был быть. Что-то его изменило, Зет, привнесло хаос, сделало неестественным. И ты станешь тем, кто узнает всю правду. Может даже удастся исправить всё! — похлопал меня по плечу Генрих.

После этого мы еще немного пообщались, и я отправился обратно в поместье. Займусь изучением фолианта и определюсь со следующим даром. Генрих прав, мне нужно постараться, ведь теперь я делаю это не только для себя. Когда-то я думал, что один такой во всем мире, единственный, кого он не принимает. Но это оказалось не так. Здесь есть еще сотни или даже тысячи таких же, как я. Но у них нет сил, они обречены лишь барахтаться в грязи, страдая от непонимания. Я знаю, как тяжело им приходится, как тяжело им наблюдать за несправедливостью, которую все вокруг радостно принимают,